Дитя лагуны - Страница 33

Он жестами дал понять девушке, что у них серьезные проблемы с кислородом и им нужно выбираться из грота. Мик поняла. Она кивнула головой, но было видно, что эта необходимость ее пугает. Чтобы подбодрить Мик, Эрик взял ее за руку. Акула все еще плавала поблизости и, казалось, не собиралась оставлять свой пост.

Эрик первым выплыл из грота. Его сердце сжималось от страха. Впервые акула вызывала в нем ужас. Она была огромной. Таких он никогда не встречал в лагуне. И надо же было ему притащить сюда Мик, не послушать совета старика Риокаа…

За нее Эрик боялся гораздо сильнее, чем за себя. Сам он неоднократно сталкивался с акулами и знал их повадки. Он знал, что акулы не любят паники. Когда человек пугается их и пытается как можно скорее уплыть, они чувствуют его страх и видят в нем жертву. Еще они обожают запах крови. Этот запах превращает человека в еду. Эрик отдавал себе отчет, что в такой ситуации у них с Мик почти нет шансов. Но за это «почти» он цеплялся, как утопающий за соломинку.

В крайнем случае, от акулы можно попробовать отбиться баллонами, в которых почти не осталось кислорода. У Эрика был с собой нож, но он знал, что использовать это оружие против акулы — все равно что бросать в толпу разъяренных людей мячик для гольфа. Акулу можно оглушить, но убить нельзя. Во всяком случае, один на один. К тому же такое обилие крови может привлечь других хищников. И тогда для Эрика и Мик — нет спасения…

Они осторожно выплыли из грота. Аула, виляя своим красивым серебристым телом, заинтересованно обернулась в их сторону. Эрик чувствовал, как сильно бьется его сердце, но старался держать себя в руках. Только бы не запаниковать! Только бы Мик смогла сдержаться! Он, крепко схватив Мик за руку, медленно поплыл наверх. Акула подплыла еще ближе. Она не собиралась отставать от них…

Еле-еле перебирая ластами, Эрик продолжал движение наверх. Выбраться из воды, забраться в лодку — все это казалось таким невозможным сейчас, когда огромная акула преграждала им путь. Вот-вот, и закончится кислород… Вот-вот и акула почувствует запах крови, а затем и голод… От них не останется ничего, ничегошеньки… А старый Риокаа будет рвать на себе волосы, оттого что позволил им совершить это погружение…

Эрик поднимался очень медленно, а акула словно повторяла его движения. Так же медленно и осторожно она плыла наверх. Эрику пришла в голову мысль отпустить Мик и попытаться задержать акулу. Он жестом приказал Мик плыть одной, но она судорожно замотала головой и изо всех сил вцепилась в его руку. И тут…

Акула подплыла совсем близко к ним. Достаточно было вытянуть руку, чтобы коснуться ее серебристого тела. Мик зажмурила глаза, а Эрик не отрываясь смотрел в маленькие акульи зрачки. Поначалу они казались ему пустыми и холодными, но вскоре… Вскоре он увидел в ее глазах то, что заставило его страх раствориться, исчезнуть.

Эта акула, несмотря на свой внушительный вид и огромные размеры, была безмерно одинока. Так же одинока, как и он, Эрик. Она была чужой для акул в местных водах. Она была чужой и для тех людей, которые впадали в оцепенение от одного ее вида, и для тех, что готовы были безжалостно отрубить ее плавники. Она была чужой и одинокой среди этих теплых благословенных вод.

Даже Эрик, со всей своей хваленой любовью к акулам, испугался и не понял ее… В порыве жалости и горечи он протянул руку и осторожно погладил роскошно-серебристое акулье тело. Ему показалось, в ее глазах вспыхнуло что-то похожее на благодарность. Человек и Акула поняли друг друга…

И в то же мгновение, когда Эрик осознал это, акула развернулась и поплыла вниз, к гроту. Через несколько секунд Дух Океана растворился в толще воды…

— Бальбес, дурной голова! Безумный дурной голова! — сокрушался Риокаа, когда Эрик поведал ему об их с Мик приключениях. — Говорить-говорить, Эрик не слышать! Бальбес! Большой акула Камохоалии есть в нашая вода! Риокаа сказал. А Эрик никак не слушать Риокаа!

— Перестань ругаться, Риокаа, — попытался успокоить старика Эрик. — В конце концов, мы живы и здоровы… — Он покосился на Мик, которая сидела в уголке, теребя повязку на лодыжке. Она до сих пор не пришла в себя от шока. — Ну почти здоровы… И, уверяю тебя, эта акула — вовсе не Камохоалии… Она не так страшна, как кажется…

— Эрик — бальбес! — возмущенно перебил его Риокаа. — Взять девушка! Поплыть к акула в пасть! Акула сожрать, и глаз не моргать!

— Риокаа! — прикрикнул на друга Эрик. — Ты можешь выслушать меня, или постоянно будешь перебивать?! — Риокаа испуганно смолк и округлил свои глаза цвета перезрелой черешни. — Давай посмотрим на это по-другому. Акула наверняка бы, как ты выражаешься, сожрала нас, если бы была людоедом. У Мик кровоточила нога, а ты, Риокаа, не хуже меня знаешь, о чем это говорит. Большинство акул, почуяв кровь, бросились бы на человека. Им прекрасно знаком этот запах — запах еды. А эта — не бросилась. Она осторожно подплыла к нам и даже дала мне себя погладить. А ее глаза… Ты бы видел ее глаза… В них была такая неземная тоска, что даже мне стало жутко и больно… Нет, Риокаа… Эта акула не трогает людей. Скорее, наоборот, — люди ведут за ней неустанную охоту. В одном ты прав: эта акула не из наших вод. Слишком уж она отличается от тех, что мы привыкли видеть. Бог знает, кто она на самом деле… Но одно я могу сказать точно — к исчезновению местных жителей она не имеет никакого отношения…

Если бы Риокаа запомнил слово «оптимист», то непременно использовал бы его по отношению к Эрику. Такая огромная акула не могла не иметь отношения к исчезновению людей. И в этом Риокаа был убежден. Пусть Эрик — друг акул — говорит все, что угодно. Риокаа не сомневался, что разгневанный бог Камохоалии либо напустил на людей ухинипили, либо сам решил отомстить белым людям, вторгшимся в океан…