Дитя лагуны - Страница 31

Пока Аремата разливала по чашкам кокосовое молоко, Риокаа умудрился вытащить из-под стола свой излюбленный сосуд и, подмигнув Эрику, — мол, не выдавай меня, — принялся хлебать наливку. Мик улыбнулась. Видно, старого выпивоху не переделать…

Но Аремата оказалась необычайно прозорливой женщиной. Видно, многолетняя практика житья с пьющим мужем дала о себе знать. Она вмиг учуяла, что за ее спиной творится что-то незаконное, и обернулась. Увидев округлившиеся глаза Риокаа и бутылку в его мелко дрожащих руках, она позеленела от злости.

— Риокаа! — грозно выкрикнула она.

Остальных ее слов Мик, естественно, не поняла. Правда, несложно было догадаться о том, что жена кричит своему мужу, застав его за распитием запретного напитка. В таких случаях все женщины говорят на универсальном языке. Поэтому Мик не нуждалась в переводчике.

Однако некоторые слова и выражения, выкрикнутые Арематой в пылу гнева, показались Мик на удивление знакомыми. Среди них были «черти бы брал» и «чтоба сдохни», значение которых Мик отлично знала. Похоже, полинезийская женщина тоже почерпнула кое-что из инородной культуры. И Мик подозревала, что она сделала это не без участия Эрика…

Наконец ссора была закончена, а бутылка Риокаа убрана с глаз долой. Аремата в который уже раз прятала выпивку от мужа. Но, увы, успешность этого предприятия была сомнительной. На следующий день Риокаа или находил эту бутылку, или откупоривал следующую, которую брал у «сердобольного» Минуи…

Вскоре Мик ощутила то самое покалывание и пощипывание в носу, которого ожидала и боялась. Ну вот, началось, холодея, подумала она. До чего нелепой она покажется своим новым знакомым, когда начнет чихать! И почему только Эрик настоял на том, чтобы она отвела душу, полакомившись устрицами?!

Мик изо всех сил пыталась держаться, но первый чох вылетел из нее, как пробка из хорошенько взболтанной бутылки.

— А-а-апчхи! — Мик беспомощно посмотрела на Эрика, взглядом упрашивая его уйти. — А-а-апчхи!

— Будь здорова, Мик, — невозмутимо произнес Эрик и, повернувшись к Аремате, произнес что-то на полинезийском.

— А-а-апчхи!

Как он может быть таким спокойным, зная, что у нее аллергия! Как может болтать с Арематой, в то время как Мик не только плохо, но и стыдно! Она ужасно злилась на Эрика, но, увы, не могла сказать ему ничего, кроме дурацкого «апчхи». Выслушав Эрика, Аремата вышла из комнаты и через некоторое время вернулась, держа в руках небольшой пузырек из темного стекла.

— Что это? А-а-апчхи! — спросила Мик, чувствуя, как от непрерывного чоха по щекам бегут слезы.

— Это тебе поможет, — улыбнулся Эрик и, взяв у женщины склянку, протянул ее Мик. — На-ка, сделай глоток.

— А-а-апчхи? А хуже не будет? — с сомнением спросила Мик.

— Не будет. Бери и пей. Всего два глотка. Ну же, Мик… А я-то думал, что ты — смелая девочка.

— Угу. — Мик подумала, что терять ей все равно нечего, и взяла склянку непослушными пальцами. — А-а-апчхи!

Пить эту мутную гадость совсем не хочется. Но раз уж Эрик утверждает, что это должно помочь… Так и быть, придется поверить ему на слово…

Мик зажмурила глаза и влила в себя два глотка странной жидкости. Оказалось совсем не противно. Сладкий привкус, пахнет травами. Мик открыла глаза. Эрик забрал у нее склянку и, смочив жидкостью пальцы, коснулся ими ноздрей девушки. Мик сморщилась и замотала головой.

— Это еще зачем?! — сердито спросила она. — Ты же сказал — только два глотка!

— Не волнуйся, Мик. Ведь совсем не больно. Скоро тебе станет легче.

— Надеюсь, — пробормотала Мик, пытаясь оттереть с ноздрей липкую жидкость.

Она не сразу поняла, что больше не чихает. А когда поняла, то посмотрела на Эрика так, словно тот был богом.

— Прошло… — неуверенно улыбаясь, произнесла она. — Ей-богу, прошло…

Аремата кивнула Эрику и сказала ему несколько слов, которые он тут же перевел:

— Ты можешь оставить лекарство себе. Если понадобится, Аремата сделает еще.

— Спасибо, большое спасибо! — обрадованно затараторила Мик. — Вы просто волшебница, Аремата! Я всю жизнь мучаюсь с этой аллергией, и мне не помогают никакие лекарства! Это — настоящее чудо!

По ее лицу блуждала счастливая улыбка. Мик вдруг подумала, что настоящим чудом была забота, которой окружил ее Эрик.

8

Мик надела очки для плавания и затянула в хвост золотистые волосы. Эрик окинул ее удовлетворенным взглядом.

— Ну вот. Теперь можно нырять. Если ты не ныряла под воду, считай, что вообще не была на Бора-Бора.

Девушка улыбнулась, пытаясь скрыть боязнь, охватившую ее перед погружением. Все эти слухи об акуле… Так неприятно вспоминать о них сейчас, когда нужно нырнуть под воду и не ударить в грязь лицом перед Эриком. Наверняка он только посмеется над ней, если она скажет ему об акуле. Лучше уж промолчать и сделать вид, что ей все нипочем. Может быть, так и будет, когда она окажется под водой?

— Ты первая, — улыбчиво сообщил ей Эрик.

Мик досадливо прикусила губу. Конечно, он может улыбаться и командовать. Ведь для него первое погружение — давно пройденный этап. А она… Еще совсем недавно она изумленно открывала глаза, когда видела по телевизору, как дайверы бесстрашно изучают подводный мир… Мик могла только мечтать о погружении. А теперь, когда оно почти состоялось, — струсила. Ну ничего, она докажет Эрику, что даже новички бывают храбрыми!

Она опустила ноги вниз и осторожно, стараясь не соскользнуть с борта лодки, погрузила в воду свое трепещущее тело. Теперь ей предстоит самое сложное — узнать, что там, внизу, заглянуть в этот мир, прекрасный и одновременно пугающий, как все неведомое.